Неточные совпадения
Если тунеядство существует,
то предполагается само собою, что рядом с ним существует и трудолюбие —
на этом зиждется вся наука
политической экономии.
Для
того же, чтобы теоретически разъяснить всё дело и окончить сочинение, которое, сообразно мечтаниям Левина, должно было не только произвести переворот в
политической экономии, но совершенно уничтожить эту науку и положить начало новой науке — об отношениях народа к земле, нужно было только съездить за границу и изучить
на месте всё, что там было сделано в этом направлении и найти убедительные доказательства, что всё
то, что там сделано, — не
то, что нужно.
Теперь Алексей Александрович намерен был требовать: во-первых, чтобы составлена была новая комиссия, которой поручено бы было исследовать
на месте состояние инородцев; во-вторых, если окажется, что положение инородцев действительно таково, каким оно является из имеющихся в руках комитета официальных данных,
то чтобы была назначена еще другая новая ученая комиссия для исследования причин этого безотрадного положения инородцев с точек зрения: а)
политической, б) административной, в) экономической, г) этнографической, д) материальной и е) религиозной; в-третьих, чтобы были затребованы от враждебного министерства сведения о
тех мерах, которые были в последнее десятилетие приняты этим министерством для предотвращения
тех невыгодных условий, в которых ныне находятся инородцы, и в-четвертых, наконец, чтобы было потребовано от министерства объяснение о
том, почему оно, как видно из доставленных в комитет сведений за №№ 17015 и 18308, от 5 декабря 1863 года и 7 июня 1864, действовало прямо противоположно смыслу коренного и органического закона, т…, ст. 18, и примечание в статье 36.
Она знала тоже, что действительно его интересовали книги
политические, философские, богословские, что искусство было по его натуре совершенно чуждо ему, но что, несмотря
на это, или лучше вследствие этого, Алексей Александрович не пропускал ничего из
того, что делало шум в этой области, и считал своим долгом всё читать.
Точно ли так велика пропасть, отделяющая ее от сестры ее, недосягаемо огражденной стенами аристократического дома с благовонными чугунными лестницами, сияющей медью, красным деревом и коврами, зевающей за недочитанной книгой в ожидании остроумно-светского визита, где ей предстанет поле блеснуть умом и высказать вытверженные мысли, мысли, занимающие по законам моды
на целую неделю город, мысли не о
том, что делается в ее доме и в ее поместьях, запутанных и расстроенных благодаря незнанью хозяйственного дела, а о
том, какой
политический переворот готовится во Франции, какое направление принял модный католицизм.
Во время обедов и ужинов он старался направлять речь
на физику, геологию или химию, так как все другие предметы, даже хозяйственные, не говоря уже о
политических, могли повести если не к столкновениям,
то ко взаимному неудовольствию.
Забавно было наблюдать колебание ее симпатии между madame Рекамье и madame Ролан, портреты
той и другой поочередно являлись
на самом видном месте среди портретов других знаменитостей, и по
тому, которая из двух француженок выступала
на первый план, Самгин безошибочно определял, как настроена Варвара: и если
на видном месте являлась Рекамье, он говорил, что искусство — забава пресыщенных, художники — шуты буржуазии, а когда Рекамье сменяла madame Ролан, доказывал, что Бодлер революционнее Некрасова и рассказы Мопассана обнажают ложь и ужасы буржуазного общества убедительнее
политических статей.
А также проиграли и
те, кому захотелось бы состряпать
политический процесс
на почве уголовного преступления.
— Из этого дела можно состряпать уголовный процесс с
политической подкладкой, и
на нем можно хапнуть большие деньги. Я — за
то, чтоб разворовали деньги и — успокоились. Для этого необходимо, чтоб Безбедов сознался в убийстве. Как вы думаете — был у него мотив?
Корею, в
политическом отношении, можно было бы назвать самостоятельным государством; она управляется своим государем, имеет свои постановления, свой язык; но государи ее, достоинством равные степени королей, утверждаются
на престоле китайским богдыханом. Этим утверждением только и выражается зависимость Кореи от Китая, да разве еще
тем, что из Кореи ездят до двухсот человек ежегодно в Китай поздравить богдыхана с Новым годом. Это похоже
на зависимость отделенного сына, живущего своим домом, от дома отца.
В конторе в этот раз никого не было. Смотритель сел за стол, перебирая лежавшие
на нем бумаги, очевидно намереваясь присутствовать сам при свидании. Когда Нехлюдов спросил его, не может ли он видеть
политическую Богодуховскую,
то смотритель коротко ответил, что этого нельзя.
С нею вместе шли также пешком двое
политических: Марья Павловна Щетинина,
та самая красивая девушка с бараньими глазами, которая поразила Нехлюдова при свидании с Богодуховской, и ссылавшийся в Якутскую область некто Симонсон,
тот самый черный лохматый человек с глубоко ушедшими под лоб глазами, которого Нехлюдов тоже заметил
на этом свидании.
Он знал ее девочкой-подростком небогатого аристократического семейства, знал, что она вышла за делавшего карьеру человека, про которого он слыхал нехорошие вещи, главное, слышал про его бессердечность к
тем сотням и тысячам
политических, мучать которых составляло его специальную обязанность, и Нехлюдову было, как всегда, мучительно тяжело
то, что для
того, чтобы помочь угнетенным, он должен становиться
на сторону угнетающих, как будто признавая их деятельность законною
тем, что обращался к ним с просьбами о
том, чтобы они немного, хотя бы по отношению известных лиц, воздержались от своих обычных и вероятно незаметных им самим жестокостей.
За это время Нехлюдову, вследствие перевода Масловой к
политическим, пришлось познакомиться с многими
политическими, сначала в Екатеринбурге, где они очень свободно содержались все вместе в большой камере, а потом
на пути с
теми пятью мужчинами и четырьмя женщинами, к которым присоединена была Маслова. Это сближение Нехлюдова с ссылаемыми
политическими совершенно изменило его взгляды
на них.
В этих переменах именно и бросается в глаза внутреннее единство, связующее их, от диссертации, написанной
на школьную задачу безансонской академии, до недавнего вышедшего carmen horrendum [ужасающей песни (лат.).] биржевого распутства,
тот же порядок мыслей, развиваясь, видоизменяясь, отражая события, идет и через «Противоречия»
политической экономии, и через его «Исповедь», и через его «журнал».
Социализм касается не только
того, что было решено прежним эмпирически-религиозным бытом, но и
того, что прошло через сознание односторонней науки; не только до юридических выводов, основанных
на традиционном законодательстве, но и до выводов
политической экономии.
В. был лет десять старше нас и удивлял нас своими практическими заметками, своим знанием
политических дел, своим французским красноречием и горячностью своего либерализма. Он знал так много и так подробно, рассказывал так мило и так плавно; мнения его были так твердо очерчены,
на все был ответ, совет, разрешение. Читал он всё — новые романы, трактаты, журналы, стихи и, сверх
того, сильно занимался зоологией, писал проекты для князя и составлял планы для детских книг.
Их отец был схвачен при Павле вследствие какого-то
политического доноса, брошен в Шлиссельбург и потом сослан в Сибирь
на поселенье. Александр возвратил тысячи сосланных безумным отцом его, но Пассек был забыт. Он был племянник
того Пассека, который участвовал в убийстве Петра III, потом был генерал-губернатором в польских провинциях и мог требовать долю наследства, уже перешедшую в другие руки, эти-то другие руки и задержали его в Сибири.
Что бы ни было, отвечай; казначейство обокрадут — виноват; церковь сгорела — виноват; пьяных много
на улице — виноват; вина мало пьют — тоже виноват (последнее замечание ему очень понравилось, и он продолжал более веселым тоном); хорошо, вы меня встретили, ну, встретили бы министра, да тоже бы эдак мимо; а
тот спросил бы: «Как,
политический арестант гуляет? — городничего под суд…»
Такого круга людей талантливых, развитых, многосторонних и чистых я не встречал потом нигде, ни
на высших вершинах
политического мира, ни
на последних маковках литературного и артистического. А я много ездил, везде жил и со всеми жил; революцией меня прибило к
тем краям развития, далее которых ничего нет, и я по совести должен повторить
то же самое.
Изредка давались семейные обеды,
на которых бывал Сенатор, Голохвастовы и прочие, и эти обеды давались не из удовольствия и неспроста, а были основаны
на глубоких экономико-политических соображениях. Так, 20 февраля, в день Льва Катанского,
то есть в именины Сенатора, обед был у нас, а 24 июня,
то есть в Иванов день, — у Сенатора, что, сверх морального примера братской любви, избавляло
того и другого от гораздо большего обеда у себя.
Добрые люди винили меня за
то, что я замешался очертя голову в
политические движения и предоставил
на волю божью будущность семьи, — может, оно и было не совсем осторожно; но если б, живши в Риме в 1848 году, я сидел дома и придумывал средства, как спасти свое именье, в
то время как вспрянувшая Италия кипела пред моими окнами, тогда я, вероятно, не остался бы в чужих краях, а поехал бы в Петербург, снова вступил бы
на службу, мог бы быть «вице-губернатором», за «оберпрокурорским столом» и говорил бы своему секретарю «ты», а своему министру «ваше высокопревосходительство!».
Политический вопрос с 1830 года делается исключительно вопросом мещанским, и вековая борьба высказывается страстями и влечениями господствующего состояния. Жизнь свелась
на биржевую игру, все превратилось в меняльные лавочки и рынки — редакции журналов, избирательные собрания, камеры. Англичане до
того привыкли все приводить, к лавочной номенклатуре, что называют свою старую англиканскую церковь — Old Shop. [Старая лавка (англ.).]
Несмотря
на то что
политические мечты занимали меня день и ночь, понятия мои не отличались особенной проницательностью; они были до
того сбивчивы, что я воображал в самом деле, что петербургское возмущение имело, между прочим, целью посадить
на трон цесаревича, ограничив его власть.
Вовсе не будучи
политическим человеком, он по удельному весу сделался одним из «лидеров» оппозиции, и, когда эрцгерцог Иоанн, бывший каким-то викарием империи, окончательно сбросил с себя маску добродушия и популярности, заслуженной
тем, что он женился когда-то
на дочери станционного смотрителя и иногда ходил во фраке, Фогт с четырьмя товарищами были выбраны
на его место.
Вот этот-то профессор, которого надобно было вычесть для
того, чтоб осталось девять, стал больше и больше делать дерзостей студентам; студенты решились прогнать его из аудитории. Сговорившись, они прислали в наше отделение двух парламентеров, приглашая меня прийти с вспомогательным войском. Я тотчас объявил клич идти войной
на Малова, несколько человек пошли со мной; когда мы пришли в
политическую аудиторию, Малов был налицо и видел нас.
Действительно,
политические республиканцы составляют не больше как одну из вариаций
на ту же конституционную
тему,
на которую играют свои вариации Гизо, Одилон Барро и другие.
Обыкновенно
на одной из декад ставилась
тема философская,
на другой литературная,
на третьей социально-политическая.
Мне трудно вполне принять какую-либо
политическую революцию потому, что я глубоко убежден в подлинной революционности личности, а не массы, и не могу согласиться
на ту отмену свобод во имя свободы, которая совершается во всех революциях.
Вместе с
тем я настаивал
на том, что я человек не
политический.
Между
тем как французы не ходят просто и легко друг к другу, делают изредка бессмысленные réceptions [Прием, встреча (фр.).],
на которых все стоят и разговаривают о последней книге или
политических событиях дня.
В сущности, и
те и другие ставят вопрос религиозный
на почву
политическую, формальную, внешнюю: одни боятся веры и хотели бы охранить себя от ее притязательной силы, другие боятся неверия и также хотели бы охранить себя от его растущей силы.
Прострите
тьму и почувствуйте
на себе оковы, — если не всегда оковы священного суеверия,
то суеверия
политического, не столь хотя смешного, но столь же пагубного.
— Я удивительно люблю все эти споры и раздражения, князь, ученые, разумеется, — пробормотал между
тем Келлер в решительном упоении и нетерпении ворочаясь
на стуле, — ученые и
политические, — обратился он вдруг и неожиданно к Евгению Павловичу, сидевшему почти рядом с ним.
Старинных бумаг и любопытных документов,
на которые рассчитывал Лаврецкий, не оказалось никаких, кроме одной ветхой книжки, в которую дедушка его, Петр Андреич, вписывал —
то «Празднование в городе Санкт-Петербурге замирения, заключенного с Турецкой империей его сиятельством князем Александр Александровичем Прозоровским»;
то рецепт грудного декохтас примечанием: «Сие наставление дано генеральше Прасковье Федоровне Салтыковой от протопресвитера церкви Живоначальныя троицы Феодора Авксентьевича»;
то политическую новость следующего рода: «О тиграх французах что-то замолкло», — и тут же рядом: «В Московских ведомостях показано, что скончался господин премиер-маиор Михаил Петрович Колычев.
Пущин был болен, но так как он действительно хотел объехать все места поселения декабристов для беседы с товарищами о тогдашнем
политическом положении
на Западе,
то ему пришлось пользоваться свидетельством врача о мнимых болезнях.
Жизнь наша лицейская сливается с
политическою эпохою народной жизни русской: приготовлялась гроза 1812 года. Эти события сильно отразились
на нашем детстве. Началось с
того, что мы провожали все гвардейские полки, потому что они проходили мимо самого Лицея; мы всегда были тут, при их появлении, выходили даже во время классов, напутствовали воинов сердечною молитвой, обнимались с родными и знакомыми — усатые гренадеры из рядов благословляли нас крестом. Не одна слеза тут пролита.
[Цензурный запрет был наложен в 1859 г.
на рассказ о задуманном в 1819 г. одним из руководителей Тайного общества Н. И. Тургеневым при участии других заговорщиков литературно-политическом журнале, о размышлениях над
тем, привлекать ли Пушкина к заговору, о встрече Пущина с отцом поэта (от абзаца «Самое сильное нападение Пушкина…» до слов «целию самого союза» в абзаце «Я задумался…» (стр. 71–73).
Арапов с Бычковым и Персиянцевым, несмотря
на поздний ночной час, не поехали от Розанова домой, а отправились к маркизе. Они хорошо знали, что там обыкновенно засиживаются далеко за полночь и позднее их прибытие никого не потревожит, а к
тому же бурный водоворот признаваемых этим кружком
политических событий разрешал всех членов этого кружка от многих стеснений.
Кроме
того, у маркизы было заготовлено стихотворение
на смерть Мирабо, но оно было написано только до половины и остановлено без окончания до
тех пор, пока будет некоторое основание опровергнуть весьма распространенный слух о
политической продажности этого умеренного либерала.
В
то время у них служила горничная Нюша, которую иногда шутя называли синьорита Анита, прелестная черноволосая девушка, которую, если бы переменять
на ней костюмы, можно было бы по наружности принять и за драматическую актрису, и за принцессу крови, и за
политическую деятельницу.
— Лгут они еще и лгут особенно невинно
тем, кто перед ними красуется
на политических конях.
Он был из числа
тех людей, которые, после
того как оставят студенческие аудитории, становятся вожаками партий, безграничными властителями чистой и самоотверженной совести, отбывают свой
политический стаж где-нибудь в Чухломе, обращая острое внимание всей России
на свое героически-бедственное положение, и затем, прекрасно опираясь
на свое прошлое, делают себе карьеру благодаря солидной адвокатуре, депутатству или же женитьбе, сопряженной с хорошим куском черноземной земли и с земской деятельностью.
— Не
то что в хороших, но он непременно будет говорить сам об вас, потому что вы — лицо
политическое; нельзя же ему не сообщить об нем прокурору; кроме
того, ему приятно будет огласить это доверие начальства, которое прислало к нему вас
на выучку и
на исправление.
Захаревский
на словах лицо
политическое, доверие начальства делал заметно насмешливое ударение. Я просил его сказать губернатору, чтобы
тот дал мне какое-нибудь дело, и потом полюбопытствовал узнать, каким образом губернатор этот попал в губернаторы. Захаревский сделал
на это небольшую гримасу.
Было, правда, между ссыльными несколько шулеров, делателей фальшивых ассигнаций и злоупотребителей помещичьей властью (был даже пожилой, но очень видный мажордом, ходивший с большим бриллиантовым перстнем
на указательном пальце и сосланный по просьбе детей княгини Т*** за"предосудительные действия, сопровождаемые покушением войти в беззаконную связь с их родительницей"), которым, казалось бы, представлялся при этом отличнейший случай блеснуть, но и они вели себя как-то сдержанно, в
той надежде, что сдержанность эта поможет им пройти в общественном мнении зауряд с «
политическими».
Во-вторых, как это ни парадоксально
на первый взгляд, но я могу сказать утвердительно, что все эти люди, в кругу которых я обращаюсь и которые взаимно видят друг в друге «
политических врагов», — в сущности, совсем не враги, а просто бестолковые люди, которые не могут или не хотят понять, что они болтают совершенно одно и
то же.
Ежели и
политические новшества влекут за собой зло, не легко поправимое,
то, по крайней мере, они скользят по поверхности, не затрогивая коренных основ,
на которых искони зиждутся общество и государство.
Торжество
той или другой идеи производит известные изменения в
политических сферах и в
то же время представляет собой торжество журналистики соответствующего оттенка. Журналистика не стоит в стороне от жизни страны, считая подписчиков и рассчитывая лишь
на то, чтобы журнальные воротилы были сыты, а принимает действительное участие в жизни. Стоит вспомнить июльскую монархию и ее представителя, Луи-Филиппа, чтобы убедиться в этом.
А
то выдумали: нечего нам у немцев заимствоваться; покуда-де они над «накоплением» корпят, мы,
того гляди, и политическую-то экономию совсем упраздним 22. Так и упразднили… упразднители! Вот уже прослышит об вашем самохвальстве купец Колупаев, да quibus auxiliis и спросит: а знаете ли вы, робята, как Кузькину сестрицу зовут? И придется вам
на этот вопрос по сущей совести ответ держать.